Текст книги «Расскажите детям о морских обитателях»

Осень под водой

Вы купаетесь — раздеваетесь, а я ку­паюсь— одеваюсь. Надеваю тёплое бельё, тёплые брюки и тёплую куртку. На ноги натягиваю шерстяные носки, а на руки—шерстя­ные перчатки.

Поверх всего—резиновый костюм.

На лицо маску, на ноги ласты — и в воду.

Вы купаетесь летом, а я купаюсь и поздней осенью. Смотрю, какая осень под водой.

Холодно осенью в подводном лесу. Бешеный ветер гонит поверху злые волны. Жёлтые трост­ники клонятся над водой, будто заглядывают в глубину.

А в глубине всё в движении. Ёрзают по дну утонувшие листья. Покачиваются обомшелые тростники. Набухшие брёвна-топляки перевали­ваются с боку на бок, как поросята.

Над озером высокое синее небо. На берегах берёзки — горящие свечи. Чёрные строгие ели. Трепетные красные осинки. Золотая осень.

А в подводном лесу золотой осени не бывает. Осень под водой всегда хмурая. Стынет от воды лицо. Не шуршат листья, не посвистывает ветер. Вокруг пустынно и глухо.

Ветви водорослей поломались, поникли, обвис­ли. Всё поблёкло и покрылось густым слоем мути.

Не играют быстрые блестящие рыбки. Рыбы опустились в тёмную глубину. Лягушки сбились в кучу и зарылись в густой ил. Одни зеленоглазые щуки быстро уходят, поднимая хвостами муть. Длинные тонкие водоросли шевелятся, как лени­вые сонные змеи…

Землю скоро укутает снег—наступит белая зи­ма. А воду затянет лёд. И под водой настанет долгая ночь — чёрная зима. И на земле и под во­дой все с нетерпением будут ждать прихода зелё­ной весны.

Кто живет на дне океана? сказка для детей

На дне огромного океана жила большая изумрудная Черепаха. Она была настолько стара, что даже сама не помнила, сколько ей лет. На голове Черепаха носила корону из драгоценных камней и считала себя королевой. Кто знает, может она и в самом деле родилась в королевской семье и являлась наследницей королевского трона. Так или иначе, сейчас уже никто не знал, кто правил королевством на дне океана до нее. Ведь старше изумрудной Черепахи за много миль вокруг в океане никого не было. Все дети Черепахи уже давно переселились жить в другие моря и океаны, и только юный Черепашонок, совсем еще малыш, жил рядом с ней в ее королевском доме. А дом этот был по истине великолепным. Вокруг все блистало и сверкало. Украшения из цветных кораллов и океанских водорослей, из перламутровых ракушек и ожерелья из жемчуга были развешены по всему дворцу. Королева спала на ложе из мягчайших водорослей, и даже песок на дне океана здесь был не простым, а собранным из мельчайших песчинок. Старая Черепаха почти все время спала. Но дворец не пустовал. Сотни королевских слуг готовы были выполнить любое ее указание. Полчища морских пауков и крабов, вооруженных твердыми непробиваемыми панцирями, защищали королевский дворец со всех сторон. Гигантские осьминоги стояли на страже у ворот дворца и готовы были отбить любое нападение врагов. Да и в самом дворце было множество слуг. Разноцветные каракатицы мгновенно подстраивались под настроение своей владычицы. Меняя цвет, как настоящие хамелеоны, они готовы были выполнить любой приказ ее величества королевы. Кальмары помогали им, ведь своими крепкими щупальцами они могли делать все, что угодно. Танцевальный ансамбль маленьких королевских креветок устраивал представления под музыку длинноусых креветок, а музыкальными инструментами им служили красивые перламутровые ракушки. По вечерам сама королева укладывала спать маленького Черепашонка и читала ему сказки. Вот только все сказки своей бабушки Черепашонок уже слышал, ему хотелось узнать что-то новое. И тогда старая Черепаха приказала самому большому гигантскому Осьминогу изловить кого-нибудь в океане и привезти в ее королевство. Так королева надеялась добыть новые сказки, которые, конечно же, знают океанские обитатели и рассказывают своим детям. – Самыми умными люди считают дельфинов. Эти морские животные, наверняка, хранят в памяти много сказочных историй об океане, – сказала Черепаха и отправила осьминога на охоту. Вскоре осьминог притащил Дельфина и посадил его в клетку. – Ты знаешь древние океанские сказания и былины? Тебе их кто-нибудь рассказывал? – спросила Черепаха. – Если вспомнишь пять таких историй и расскажешь мне, я тебя отпущу. Бедный Дельфин не знал пяти историй, он вспомнил лишь три сказки об океане. А Черепаха разозлилась и не захотела его отпускать. Осьминог, зная, что Дельфину нельзя долго оставаться на дне океана без воздуха, что он может умереть, сказал об этом королеве. – Пусть подумает и вспомнит еще две истории, тогда ты его отпустишь, – зевнула старая Черепаха и пошла спать. Малыш Черепашонок все это слышал и, как только бабушка Черепаха уснула, сказал осьминогу: – Отпускай Дельфина. Я не хочу, чтобы он умер. Я сам придумаю две истории и расскажу их королеве. Вот так малыш Черепашонок спас дельфина от гибели. На прощание он сказал дельфину: – Пожалуйста, прости мою бабушку за ее злой поступок. Живи долго-долго. Я люблю тебя. Прощай! – Спасибо, мой юный друг! – ответил Дельфин. – Я у тебя в долгу. Если тебе нужна будет помощь, позови меня, и я приду. И он уплыл. С той поры Черепашонок уже не слушал бабушкины сказки перед сном. Малыш подрос и стал самостоятельным. Часто он уплывал из подводного королевства бабушки Черепахи, чтобы лучше узнать большой океанский дом. Однажды после утомительного плавания Черепашонок сильно замерз и заболел. Все королевство лечило его травяными настойками, но Черепашонок никак не мог поправиться. Тогда Осьминог сказал: – Я знаю, где живет твой друг Дельфин, и поплыву к нему за советом. Может быть, он поможет тебе выздороветь. Осьминог нашел Дельфина, а тот, узнав о беде Черепашонка, принес ему самое лучшее лекарство своей семьи. Еще бабушка дельфина лечила его этим лекарством, когда он был маленьким. Вскоре Черепашонок выздоровел. И теперь не только он, но и королева Черепаха была очень благодарна Дельфину и его семье за помощь. Она долго извинялась перед дельфином за свой злой и необдуманный поступок. Вот так, казалось бы, совсем разные семьи – королевы Черепахи и Дельфина – смогли подружиться. В жизни часто так случается. Мы находим себе новых очень добрых и преданных друзей там, где совсем не ожидаем их найти.
Источник

Подводные ежи

В ерше, как и в еже, заметнее всего — колючки.

Голова, хвост, посредине колючки — вот и весь ёрш.

И ещё глаза: лилово-синие, большие, как у ля­гушки.

Ростом ёрш—с мизинчик. А если с указатель­ный палец, то это уже ершовый старик.

Напугали меня эти старики. Плыву и вижу: дно зашевелилось! Зашевелилось и уставилось на ме­ня точками тёмных глаз.

Это ерши—старик к старику! Сами-то неза­метны: хвосты, головы, колючки — всё такое же пятнистое, как дно. Видны одни глаза. Я повис над ершами, свесив ласты.

Ерши насторожились. Пугливые вдруг стали падать на дно, выгибаться и нарочно поднимать облачка мути.

А сердитые и отважные взъерошили на горбу ко­лючки— не подступись!

Как ястреб над воробьями, стал я кружить над ершовой стаей.

Ерши выжидали.

Я стал похрипывать в дыхательную трубку.

Ерши не испугались.

Я вытаращил глаза — им хоть бы что!

Тогда я… чуть не сказал: «Плюнул на ершей»… Нет, я не плюнул, под водой ведь не плюнешь, — а махнул на ершей ластом и поплыл прочь.

Да не тут-то было!

От резкого взмаха ластом со дна взмыла и за­вихрилась муть. Все ерши устремились к ней: ведь вместе с мутью поднялись со дна вкусные червячки и личинки!

Чем быстрее я работал ластами, торопясь уплыть, тем больше поднимал со дна ила.

Тучи ила клубились за мной, как тёмные гро­зовые облака. За тучами тянулись стаи ершей.

Отстали ерши только тогда, когда я выплыл на глубину. Но на глубине мне стало не по себе. Я ещё не привык к глубине, — это были ведь ещё мои первые шаги под водой.

Дно опускалось всё глубже и глубже. А мне казалось, что я лечу над землёй и взмываю всё выше и выше. Так и хотелось за что-нибудь ухва­титься, чтобы не грохнуться с этакой высоты!

Я повернул назад.

Вот опять заросли. В зарослях ерши. Вроде и веселей: всё живые души!

Ерши-мизинчики плавают в полводы, а стари­ки— на дне. Теперь я нарочно поднял ластами муть. «Старики» и «мизинчики», как воробьи на просо, кинулись на неё.

Я уже больше не пугаю ершей: не хриплю в трубку, не таращу на них глаза.

Просто смотрю.

И потому даже самые пугливые больше не па­дают на бок, чтобы поднять со дна муть и спря­таться в ней. А самые сердитые не топорщат ко­лючки на горбах.

Покладистые ребята. Колючки в ершах хоть и самое заметное, но не самое главное!

Под водой

В подводном мире всё не так, как у нас на земле.

Передвигаться там нужно не стоя, а лёжа. Там очень трудно шагать, но зато просто летать. А прыгать там можно даже вниз головой.

Руки и ноги в этом мире становятся на треть короче, а рыбы, раковины и водоросли — на треть своего роста длинней. Вода сплющивает расстоя­ния и увеличивает предметы.

В подводном мире никогда не бывает дождя и снега. На небе там не звёзды, не тучи, а волны. Между волн перекатываются пузырьки воздуха — блестящие, как звёздочки!

Зимой там не бело, а черно: всю зиму непро­глядная ночь.

Там нет горизонта — черты, где земля сходится с небом.

По земле подводного мира не скачут весёлые солнечные зайчики. Там колышутся широкие сол­нечные ленты — отсветы волн и солнца. Лиловые тени от красных кустов лежат на зыбкой серой земле. Мягкая зелёная дымка заволокла всё во­круг —- нет ни резких теней, ни острых углов.

Всё неверно, призрачно и таинственно.

Всё не так, как у нас на земле.

* * *

Я еле дождался лета: так не терпелось спус­титься под воду и увидеть рыб.

Наши озёрные рыбы — не диковина. Ерши, плот­ва, окуни, щуки — кто их в руках не держал?

Но одно дело — рыба в руке, а другое — в во­де. В воде рыба дома, там она живёт. А в руке рыба снёт — умирает.

У снулой рыбы даже цвет неживой—блёклый.

Рыбаки говорят, что снулая рыба вянет.

А то ли дело рыбы живые! Яркие, быстрые, резвые.

Кому на таких посмотреть не охота!

На лицо я надел водолазную маску.

Ноги сунул в резиновые ласты.

Стал я похож на одноглазую лягушку. И, как лягушка, нырнул в воду.

Пятое имя

Плотвицы совсем как ласточки: стройны, быстры, непоседливы. Но цветом они на ласточек не похожи.

В воде плотвицы кажутся серыми, и рыбаки иногда называют их за это серянками. Или крас­нопёрками— за красные плавнички.

Плотвицы всегда в движении. То серыми те­нями шныряют между водорослей, то разом взметнутся, блеснут, как солнечные зайчики. За этот блеск плотву зовут ещё серебрянкой.

Есть у плотвы и ещё одно имя — четвёртое. Как-то пробирался я сквозь заросли и выплыл на подводную поляну. Пусто на полянке. Одни пузырьки, будто белые мотыльки, взлетели вверх.

И вдруг вокруг меня вихрем закружили крас­ные искры!

Я даже вздрогнул — глаза!

Красные, блестящие, как огоньки.

Мимо таких глаз не проплывёшь, остановишь­ся: не глаза, а настоящие стоп-сигналы!

За красные глаза многие рыбаки зовут плотву красноглазкой.

Сколько имён у плотвы: серянка, краснопёрка, серебрянка, красноглазка! И все хороши.

Но будь моя воля, дал бы я плотвицам пятое имя — водяная ласточка. Уж очень они резвы и ловки. И хвост, как у ласточки, вилочкой.

Рыбьи пляски

До восхода висело над горизонтом лиловое облачко с огненным ободком. Солн­це поднялось багровое, и всё — земля и небо — окрасилось в красный цвет. Сижу под ивовым кустом с узкими красными листьями. Над головой свистят крыльями утки, и крылья у них розовые.

Необыкновенный рассвет!

Красные волны дробятся в красной реке. Алые клубы пара шевелятся над волной.

Чёрные чайки с криками мечутся в вышине, как чёрное вороньё над заревом пожара. Будто обожжённые, они заламывают крылья и падают в горящую реку, выплёскивая снопы искр.

Всё ближе чайки, всё резче их крики.

И вдруг из красных волн стали выпрыгивать чёрные рыбки. Узкие, как листики ивы. Вылетят стоймя и стоймя же, хвостом вниз, падают в крас­ную воду. Вот вылетел целый косячок и рассы­пался веером. Вот опять: одна за одной, одна за одной.

Рыбьи пляски!

Гляжу во все глаза.

Неужто и рыбья кровь вспыхнула в это уди­вительное красное утро?

А посреди реки, в сутолоке волн, движутся два чёрных пятнышка: пятнышко поменьше и пятныш­ко побольше. Из воды торчит плоская головка да спина горбинкой. Выдра! Вот нырнула, будто рас­таяла, а из воды тотчас выметнулись рыбки и за­плясали: вверх-вниз, вверх-вниз!

Чайки увидали—упали, заломив крылья. Стали хватать рыбок прямо на лету.

Всё сразу стало обыкновенным.

Солнце поднялось, и чёрные чайки стали бе­лыми, чёрные рыбки—серебристыми, красная во­да— серой. Лиловое облачко на горизонте шевель­нулось и растаяло.

Хищники—чайки и выдра — вслед за пляшу­щими рыбками скрылись за поворотом реки.

А я лежал у коряги и записывал то, что видел. Начал писать на красном листочке, а кончил на золотом.

Самые популярные виды морской рыбы

Вторая по многочисленности группа морских жителей включает в себя следующие виды:

• Тресковые (путассу, треска, навага, хек, минтай, сайда и другие).
• Скумбриевые (макрель, тунец, скумбрия и другие рыбы).
• Камбаловые (камбала, палтус, дексист, эмбассихт и т.д.).

• Сельдевые (менхэден атлантический, атлантическая сельдь, сельдь балтийская, тихоокеанская сельдь, европейская сардина, европейский шпрот).

• Сарганообразные (сарган, медака, сайра и др.).
• Морские акулы.

Первый вид обитает в морях Атлантического океана, комфортные условия для них — 0 ˚ С. Его главное внешнее отличие – усы на подбородке. Обитают, в основном, на дне, питаются планктоном, но встречаются и хищные виды. Треска – самый многочисленный представитель этого подвида. Размножается в большом количестве – около 9 миллионов икринок за один нерест. Имеет большое промысловое значение, поскольку мясо и печень обладают высокой жирностью. Минтай – долгожитель в семействе тресковых (живет 16 — 20 лет). Обитает в холодных водах, является полуглубоководной рыбой. Минтай повсеместно вылавливают.

Скумбриевые не ведут донный образ жизни. Их мясо ценится за высокую питательную ценность, жирность и большое количество витаминов.

У камбаловых глаза расположены с какой-то одной стороны головы: правой или левой. Имеют симметричные плавники и приплюснутое тело.

Сельдевые рыбы – пионер среди промысловых рыб. Отличительные особенности – нет или совсем маленькие зубы, и почти у всех отсутствует чешуя.

Сарганообразные рыбы вытянутой формы с длинными, иногда ассиметричными челюстями.

Акула – один из самых крупных морских хищников. Китовая акула — единственная, которая питается планктоном. Уникальные способности акул – обоняние и слух. Запах они могут учуять за несколько сот километров, а внутреннее ухо способно улавливать ультразвуки. Мощное оружие акулы – острые зубы, которыми она разрывает тело жертвы на куски. Одно из основных заблуждений – мнение, что все акулы опасны для человека. Только 4 вида представляют опасность для людей – акула-бык, белая, тигровая, длиннокрылая.

Мурены – морские хищники из семейства угрей, тело которых покрыто ядовитой слизью. Внешне очень похожи на змей. Практически не видят, ориентируются в пространстве по запаху.