12 вариантов сказки «Курочка Ряба»

Курочка – сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Курочка – сказка №71 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Дорогое яичко. Саратовская обл.
Курочка рябушка. Воронежская обл.
Был старик, да старуха. Вологодская обл.
Курица Ряба. Украинский сюжет. Черниговская обл.
Рябонька Курыця. Украинский сюжет. Черниговская обл.
Дид и Баба. Украинский сюжет. Полтавская обл.
Про курочку рябу. Украинский сюжет. Харьковская обл.
Белорусский сюжет.
Золотое яичко. Пересказ Д. Ушинского
Курочка ряба. Пересказ А. Толстого

Сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева

Ж
ил-был старик со старушкою, у них была курочка-татарушка, снесла яичко в куте[1] под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось.

Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась. Идёт просвирня[2], спрашивает: что они так плачут?

Старики начали пересказывать:

— Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко и разбилось! Я, старик, плачу, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.

Просвирня как услыхала — все просвиры изломала и побросала. Подходит дьячок и спрашивает у просвирни: зачем она просвиры побросала?

Она пересказала ему всё горе; дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.

Идёт поп, спрашивает у дьячка: зачем колокола перебил?

Дьячок пересказал всё горе попу, а поп побежал, все книги изорвал.

Стариково великое горе

Строго говоря, Александр Николаевич Афанасьев не был профессиональным ученым-фольклористом, а скорее энтузиастом-любителем, из-за слишком либеральных взглядов в молодости ему было запрещено преподавание в университетах и, соответственно, закрыт официальный путь в науку. Это, впрочем, не помешало ему сделать довольно успешную карьеру госчиновника, дослужиться до чина надворного советника (статского подполковника), получить придворное звание камер-юнкера и «Анну на шею». В историю науки он вошел как составитель знаменитого сборника «Народные русские сказки», с которого берет начало вся современная отечественная фольклористика. При этом по весям он не мотался, не записывал народные сказки со слов местных бабушек-сказительниц, а пользовался запасниками Главного Московского архива, старейшего архива империи, где служил начальником отделения, а также искал и покупал старинные рукописи на книжном развале у Сухаревской башни.

Восемь книжек его сборника выходили небольшими тиражами в 1855–1863 годах. А второе издание сборника в четырех томах, где сказки были по всем научным правилам сгруппированы по сюжетам, вышло уже после его смерти в 1871 году и до сих пор служит одной из настольных книг для фольклористов. Параллельно с выпуском первых книжек сказок Афанасьев подготовил адаптированный для семейного чтения сборник «Русские детские сказки» с картинками. Но так уж получилось, что этот сборник был опубликован только в 1870 году, то есть одновременно с книжкой Владимира Ивановича Даля «Первая первинка полуграмотной внуке. Сказки, песенки, игры», где были напечатаны 15 адаптированных для детей русских народных сказок, и под номером шесть там шла сказка о Курочке Рябе.

У Даля в сказке обошлось без смертоубийств и святотатств (просвирни, дьяка и попа среди действующих лиц там нет), но картина всеобщего (не только старика со старухой) горя исключительно по одной причине — из-за разбитого мышкой яичка — была более эпичной: сказка заканчивалась тем, что «заголосило все село в голос, стало рвать на себе волосы, тужить по старикову великому горю». Сказка в книжке так и называлась — «Стариково великое горе». Кстати, и картина природных катаклизмов, сопутствовавших разбиению яйца, в варианте Даля более внушительная, можно смело поднимать на единицу балльность землетрясения и урагана на стариковском подворье.

из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева

ак у нашей бабушки в задворенке Была курочка-рябушечка; Посадила курочка яичушко, С полки на полку, В осиновое дупёлко[4], В кут под лавку. Мышка бежала, Хвостом вернула — Яичко приломала! Об этом яичке строй[5] стал плакать, Баба рыдать, вереи[6] хохотать, Курицы летать, ворота скрипеть; Сор под порогом заку́рился, Двери побутусились[7], тын рассыпался; Поповы дочери шли с водою, Ушат приломали, Попадье сказали: «Ничего ты не знаешь, матушка! Ведь у бабушки в задворенке Была курочка-рябушечка; Посадила курочка яичушко, С полки на полку, В осиновое дупёлко, В кут под лавку. Мышка бежала, Хвостом вернула — Яичко приломала! Об этом яичке строй стал плакать, Баба рыдать, вереи хохотать. Курицы летать, ворота скрипеть, Сор под порогом заку́рился, Двери побутусились, тын рассыпался; Мы шли с водою — ушат приломали!» Попадья квашню месила — Всё тесто по полу разметала; Пошла в церковь, попу сказала: «Ничего ты не знаешь… Ведь у бабушки в задворенке (Снова повторяется тот же рассказ.) ……… тын рассыпался; Наши дочери шли с водой — Ушат приломали, мне сказали; Я тесто месила — Всё тесто разметала!» Поп стал книгу рвать — Всю по полу разметал!

Примечания

Угол в избе, прилавок, ларь, в котором зимой держали кур.
Женщина при церкви, которая пекла просвиры — хлебцы особой формы
Записано в Архангельской губ. А. Харитоновым.
Кадочка, выдолбленная из цельного дерева или пня.
Нищий, калека.
Вереи — столбы, на которые навешиваются ворота.
Покривились

Курочка – сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Курочка – сказка №71 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Дорогое яичко. Саратовская обл.
Курочка рябушка. Воронежская обл.
Был старик, да старуха. Вологодская обл.
Курица Ряба. Украинский сюжет. Черниговская обл.
Рябонька Курыця. Украинский сюжет. Черниговская обл.
Дид и Баба. Украинский сюжет. Полтавская обл.
Про курочку рябу. Украинский сюжет. Харьковская обл.
Белорусский сюжет.
Золотое яичко. Пересказ Д. Ушинского
Курочка ряба. Пересказ А. Толстого

Русский сюжет

Саратовская обл.

Дорогое яичко

Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Попова дочь за водой пошла, вёдра разбила, пришла домой без воды. Попадья спрашивает: «Что ты дочь, без воды пришла?» Она рассказывает: Какое на меня горе, какое на меня великое: «Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. А я за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. Хоть ты попадья покидай с горя пироги за окошко!» Попадья с горя и выкинула пироги за окошко. Поп идёт: «Что это ты, поподья, делаешь?» А она отвечает: «Какое на меня горюшко, какое на меня великое. Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Наша дочь за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. А я с горя покидала все пироги за окошко. А ты, поп, хоть с горя об косяк расшибись!» Поп разбегся, да как ударится об косяк! Тут и помер. Стали попа хоронить и поминки справлять. Вот какое яичко-то дорогое!

(Сказки Саратовской области. Саратов, 1937. Стр. 147—148).

Воронежская обл.

Курочка рябушка

Жили были дед и баба. И была у них курочка рябушка. Курочка была не простая, значит, и несла яички золотые. Вот снесла рябушка золотое яичко, крупное такое, любо смотреть. Увидел яйцо дед и зовёт бабушку. Стали они хвалить курочку рябушку. А потом дед и говорит: «Наддать-то яичко на хорошее место положить, чтобы видно было. Ну, и положили. Положили и не налюбуются. Весь день любовались. А у бабушки с дедушкой был кот мурлыкушка, очень до мышей злой. И вот когда дед с бабушкой легли спать, стал мурлыкушка за мышкой бегать. Съесть её удумал. Мышка и туда и сюда — некуда от кота не денешься. Увидала она яичко, хотела за него спрятаться — и нырь на полку. А яичко на полке не удержалось и на пол упало и разбилось. Утром встают дед и бабушкой. Дай, думают, на яичко полюбуемся. Глядь, а яичка на полке нет. Валяется на полу и разбито всё как есть. Заголосили дед и бабушка и пошли жалиться к рябушке. А курочка им и говорит: «Не плачь, дед, не плачь, бабушка! Снесёт вам курочка рябушка другое золотое яичко, лучше прежнего».

(От Даньшиной Натальи Михайловны (1892), с. Красовка, Грибановского р-на, в 1969 г.//Народная сказка Воронежской области. Современные записи. Воронеж 1977 под. ред. Кретова. Стр. 17, № 1.)

Вологодская обл.

Был старик, да старуха

Был старик, да старуха. А у них была пестра курочка. Снесла яичко у Кота Котофеича под окошком на шубном лоскуточке. Глядиька, мышка выскочила, хвостом вернула, глазком мигнула, ногой лягнула, яйцо изломала. Старик плачет, старуха плачет, веник пашет, ступа пляшет, песты толкут. Вышли на колодец за водой поповы девки, им и сказали, что яйцо изломали. Девки вёдра изломали с горя. Попадье сказали, та под печку пироги посадила без памяти. Попу сказали, поп-от побежал на колокольню, в набат звонить. Миряне собрались: «Что же сделалось?» Тут между собой миряне стали драться с досады.

(Соколовы, 142. От Елезаветы Пантелеевны Чистяковой, д. Покровская, Пунемской волости, кирилловского уезда, Новгородской губ.)

«Курочка Ряба»: толкование, гипотезы, версии

Поучительная смысл сказки о «Курочке Рябе»

Если мы возьмем за основу для анализа текст А. Н. Афанасьева (цикличное повествование, золотого яйца нет вообще, разбивается простое яйцо, после чего происходит череда неадекватных и поэтому комичных реакций и последствий), то смысл сказки получается чисто житейским: не стоит чрезмерно бурно реагировать на обыденные вещи

. Или — не стоит создавать проблемы на пустом месте. Или — придание слишком большой значимости событиям которые это не заслуживают ведет к напрасным расстройствам и негативным последствиям. И так далее. В этой концепции
высмеивается человеческая глупость, неспособность мыслить трезво и логически.
Следовательно, с этой точки зрения, мораль сказки в том, чтобы превознести свой разум над эмоциями, и управлять ими с высоты своей личности,

но не наоборот. Если же человеческий разум слаб, то эмоции всегда ошибочны, нетрезвы, преувеличены, а это, в свою очередь, порождает суетливость и мнительность.

Смысл сказки «Курочка Ряба» с православной точки зрения

Трактовка русских народных сказок через призму христианства — довольно спорное занятие, ведь они по сути продукт дохристианского мира. Эти древние образы изначально создавались и развивались вне христианской парадигмы, поэтому их смысл никак нельзя выводить из христианской картины миры. Совпадения здесь скорее будут случайными, а выводы — искаженными. Тем не менее, для полноты картины приведем и трактовку сказки о «Курочке Рябе» с православной точки зрения.
Православие трактует это сказание, как потребность в Боге

.
Случайное событие должно восприниматься
Дедом и Бабкой
как Его промысел
, ведь Он всеведущ и всезнающ. Нет такого события, которое бы не было предусмотрено Им. То есть, источник жизни — это нравственный божий закон, а не уловка случайности или, в некотором смысле, Дьявола. Золотое Яйцо в данном случае можно трактовать как признак избыточного богатства, а образ Мышки — как неспособность человека предугадать будущее.

Главные герои − не Мужчина и Женщина, не Юноша и Девушка, а именно Дед и Бабка. Во-первых, это разнополые существа, как Адам и Ева, − символ всего человечества. Во-вторых, эти герои — демонстрация неотвратимого — старости, то есть некое напоминание о том, что переход в Ад или Рай в зависимости от земных поступков неотвратим.

Философский смысл сказки «Курочка Ряба»

По сюжету Дед и Бабка намерены разбить золотое яйцо, но расстраиваются, когда это делает мышь. В древности золото нередко ассоциировалось со смертью

. Возможно, это связано с процессом его добычи — из-под земли и в тяжелых условиях. Вообще
все подземное традиционно связывалось в народном фольклоре с загробным миром — ассоциировалось с обрядами захоронения
. Более того — сказочные персонажи, находящиеся в пограничном состоянии, традиционно связаны с золотом. Например, Кощей — «живой мертвец» —
«над златом чахнет»
.

Всеволод Иванов. В чертоге Кащея

В свою очередь, Яйцо выступало символом жизни, возрождения

.
Но заключенное в «золото» — оно уже не живое. Это не просто смерть, а заколоченная в некие узы жизнь,анти-жизнь, а по некоторым версиям — чистое зло.
Жизнь протекает правильно только при наличии развития, а золотые оковы — то, что не дает ей развиваться. Дед и Бабка, глядя на это, стремятся высвободить жизнь и восстановить баланс.

Мышка из мультфильма «Чудесный колокольчик», 1949 г.

Мышь, как медиатор между жизнью и смертью, выступает «промыслом» − случайностью или судьбой.

Когда она разбивает яйцо Дед и Бабка приходят в уныние оттого, что яйцо оказывается полым, а значит — надежды на получение «второй» жизни или бессмертия нет. Кстати,
Мышь как символ случайности, непостоянства, неожиданных перемен фигурирует во многих сказках
. Например, в «Морозко», вовремя накормленная мышка становится спасением для девушки, и помогает ей выиграть в опасную игру с Медведем, а в результате еще и вернуться домой с богатыми подарками.

Далее новую надежду дает Курочка. Именно Курочка Ряба − символ всепрощения и спасения — она обещает создать новую жизнь

, спасти Деда и Бабку от экзистенциальных мук. Во многом, функции Рябы схожи с функциями Бога, если судить о нем с точки зрения религии, а
появление после золотого полого яйцачего-то, несущего жизнь, − это преобразование смерти, в некотором смысле — бессмертие
.

Пасхальные
яйца-писанки. Роспись в традициях лужицких сербов — славянского этноса Германии
Интересно, что образ яйца как символа вечной жизни использовался и в древнейшие времена и в позднехристианские — вплоть до наших дней. Вспомним про обычай на Пасху красить и разбивать яйца.

Сакральный «космический» смысл сказки Курочка Ряба

Эта трактовка берет свое начало из этимологии слов

, которые используются для именования главных действующих лиц сказки.
Корень «стар-» в русском языке означает древность и некое СТАРшинсто
: старик, старуха, старица (древнее покинутое русло реки), старини, старинничать (подражать старине), староста, старшина, стрый (брат отца)… Сравним с англ. «star» − буквально − старый, как «звезда». То есть,
Дед и Бабка — Старик и Старуха — символизируют некую общую накопленную мудрость поколений
и в то же время представляют собой
два начала — мужское и женское
.

Курочка олицетворяет Мокошь (или Макошь) — славянскую богиню, связанную с ремеслами и судьбой

. Мокошь — управляет Временем и Судьбой, хранит домашний очаг и дарит изобилие. Ее образ неразрывно связан с веретеном, нитью, плетением судеб или полотна мироздания.

Александр Угланов. Макошь

А почему именно Ряба? Эпитет «ряба» можно трактовать в контексте слов «рябь», «рябая»

— то есть с пятнами другого цвета на основном фоне. В итоге
мы имеем некую целостность (космос) состоящую из множества элементов (инфополе) — именно к такому пониманию структуры Вселенной приближаются сегодняученые-физики
.

Если обратиться с древнерусским словам, поулчается, что «ряба»

—
«нечто яркое, мерцающее, красивое, состоящее из нитей или пестрого повторяющегося узора»
(«рясно» — украшение; «ряса» — нитка; «рять» — ясность или яркость) + суффикс «ба» означающий «процесс» (гульба, молотьба, ходьба и т. д.). Получается, что
Ряба — это живой мерцающий космос
(возможно, темная материя или ноосфера в смысле некого потенциала, готового к раскрытию), а
Курочка Ряба
— космическая часть Мокоши, то есть
разумная и самоуправляемая канва мироздания, созидающая и вечно развивающаяся Вселенная.

Туманность Спирали в созвездии Водолей

Яйцо — общекультурный символ начала и конца жизни. Золотое яйцо — живое в неживом

. Попытки Деда и Бабки разбить его говорят о безуспешной борьбе с неизбежным.

Мышь — сакральный образ

, который так или иначе используется в преданиях практически всех народов Земли. Любопытно, что чаще всего мышь —
это не положительный и не отрицательный персонаж, а скорее — некий парадоксальный герой
, который возникает неожиданно не действует по какому-то своему собственному плану/алгоритму, не связанному с общей логикой развития событий. Нередко она
связана и с темой Смерти как перехода в некое новое состояние
. Лингвист О. Н. Трубачев, изучив словарь М. Фасмера, заметил, что мышь (индоевроп. mūs — «серая») — одно из индоевропейских табуистических названий (по аналогии с «медведь» — «мед ведающий»).

Млечный путь

Кстати, народное название «Млечного пути»

также связано с мышью — наши предки нередко
именовали его «Мышиной тропкой»
(читать подробнее про древнерусские названия созвездий про древнерусские названия созвездий). В древнеиндийских сказаниях Млечный путь был создан молоком, которое вытекало из сосцов Коровы Земун (Мокошь).

Интересная логическая цепочка обнаруживается при исследовании различных образов богини Мокоши

: она и
создательница
(та, что держит в руках нити Судьбы, плетет канву мироздания), и
Доля, и Недоля, и Мара
, и — наконец,
олицетворение Конца — то есть Мышь
(заметим созвучие слов мышь и Макошь)! В этом измерении богиня воспринимается как смерть, а
хвостик, которым мышь разбила яйцо — это и есть конец эры, где «золотая» (закостеневшая, умирающая) жизнь погибает, и возрождается новая — простая, живая, «настоящая».

Общий сакральный смысл сказки таков: во власти Мокоши и рождение мира и его смерть

. При этом
процессы завершения старого и создания нового цикличны
— то есть
смерти как таковой нет, ведь за ней всегда следует новая жизнь
и этот постоянный круговорот и есть развитие.
Космические умирание и возрождение непрерывны как дыхание и неотвратимы как судьба
. При это желания людей в данном случае не играют большой роли — пытаясь завершить цикл раньше времени или его начать — они оказываются бессильны. Вероятно, Дед и Бабка, как олицетворение человечества, должны научиться ценить текущий момент и осознать, что земная жизнь (простое яйцо) — высшая награда, в то время как золотая оболочка — не столько смерть, сколько переходное состояние между завершением мирского этапа и эзотерическим возрождением.

Ведический смысл сказки о Золотом Яйце

Образы знакомой нам сказки можно найти и в индийских Ведах, созданных более пяти тысяч лет назад. Так, востоковед и религиовед С.Зюзько в статье «Ведические корни русских сказок» пишет, что Брахма

— обитатель высших уровней мироздания и создатель новых миров —
творит Вселенское Яйцо с помощью определенных мантр
.
Сакральный слог «ОМ» наделяет его знанием о том как именно нужно творить этот мир
(больше о сотворении миров посредством звука — в статье про гусли). Примечательно, что на санскрите высшие миры, где обитает Брама называются — «сварга» — почти как и
Бог-ТворецСварог
в славянской мифологии. Именно он, вероятно, и представлен в сказке о Курочке Рябе в образе
Старика или Деда, Старухой
же является его жена и спутница —
богиня Лада
(вспомним часто повторяющийся припев русских обрядовых песен —
«Ой Дид Ладо»
).

Мышь

— «хтоническое»
существо олицетворяющее собой «землю»
, то есть
процесс разбивания золотого яйца мышью в данном случае трактуется как отделение земли/тверди от вселенских вод
, в которых Золотое яйцо плавало изначально.

Кстати, в Ведах также подчеркивается именно золотой цвет Яйца,

а точнее бесконечного пространства Яйц (вспомним про «рябь» Курочки Рябы), каждое из которых — это золотая космическая яйцеклетка, которая становится живой, при новом цикле «вселенского вдоха-выхода» (аналог научной теории большого взрыва):

«Божественные семена рождаются из пор
Маха-Вишнув виде бесконечных золотых яйцеклеток. Эти золотые зерна покрыты пятью главными материальными элементами. В своих экспансияхМаха-Вишнувходит в каждую из Вселенных, в каждое из космических яиц».

_________
Истинный смысл сказки «Курочка Ряба» воспринимается не умом, но подсознанием. Народы земли из века в век накапливали мудрость и передавали ее виде кодов-образов, пронизывающих все истинно народные сказки. Простая форма, адаптированная для устной передачи, позволила сохранить эти знания и глубокое смысловое содержание и донести их до нас сегодняшних сковь тысячелетия.

Украинский сюжет

Черниговская обл.

Курица Ряба

Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, не простое — золотое. Дед бил, бил — не разбил. Баба била, била — не разбила. Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко не золотое — простое!»

(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).

Рябонька Курыця

Жыв дид, да баба. У дида була курыця рябенька. Курыця на яечко, а мышь на оконце искочила, хвостиком матнула, яйце упало и розбилось. Стали воны плакать. Курыця знесла ще яйце; тоды курица через два дни пропала.

(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).

Полтавская обл.

Дид и Баба

Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче.

Полетила сорока, сила на дубочку. Питае дуб сороки: «Чого ты стрекочешь?», «Ей дубе, дубе. Коли б ты знав, то б и листья поопускав. Дуб листье попускав».

Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче // Дуб листье поопускав.

Прийшов бычок. Бычок питае: «Чого ты листья поопускав?» «Як бы ты знав, то ты б и рыужки позбывав».

Пошел бычок до воды. Вода питае: «Чого ты рыужки позбивав?» «Ей водо, водо, як бы ты знала, то ты б кровавою стала».

Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала.

Прийшла наймичка попова по воду: «Водо, водо, чого ты кровью стала?» «Дивко, дивко, як бы ты знала, то ты б и видра побыла».

Пришла наймичка до дому. Пыуп питае: «На що ты видра побыла?» «Ей попе, попе, як бы ты знав, то ты б усе з церквы повыкидав».

Прийшов пыуп до поподди. Поподдя пытае: «Попе, попе, на що ты з церквы повыкыдав?» «Ой попаддя, попадя, як бы ты знала, то ты б проскуры повыкидав».

Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала. Наймичка видра побыла. // Пыуп усе з церкви повыкидав. // Попаддя проскурыц повыкидав.

(М. Борисполь, Переяславского у., Полтавской губ. Чубинский. Труды этнографически-статистической экспедиции в Зап.-Руск. край. М-лы и исл-ия, собранные Чубинским. Т.2 Малорусская сказка. СПб. 1878 отд. 1, 2)

Харьковская обл.

Про курочку рябу

Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Стоит дуб. «Двери, двери, що вы рыпите? «Поспускай гилля, так скажу. Дуб и поспускав гилля.. «Як же, кажуть, нам не рыпыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Иде баран воды пыты: «Дубе, дубе, що ты гилля поспускав?» » Збый соби рогы, так скажу. Вин взяв и позбывав. «Як же мени не поспускаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Прийшов баран до рички. «Баран, баран, щ ты рогы позбывав? «А стань кривяною, так скажу. Ричка кривяною стала. «Як же мени рогы не позбываты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Ричка кривяною стала. Приходе до рички попова дивка тарилок баныты: «Ричка, ричка, чого ты кривяною стала?» «А побый отту посуду, так скажу. Дивка и побыла. «Як же, каже, мени кривяною не статы: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Прийшла дивка до дому, а попадя саме дижу ученила. «Чого ты, пыта, посуду побыла? А поразкыдайте цю розчыну по хати, так скажу. Поразкыдала попаддя розчыну, дивка и каже: «Як же мени не побыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Попаддя розчыну по хати поразкыдала. Приходе пип: «Що це ты наробыла? «А одриж косу, так скажу. Пип узяв, так и одризав. «Як же мени не розкыдаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Матушка розчыну по хати порозкыдала. Пип косу одризав.

(Манжура И. И. Сказки, пословицы и т. п. записанные в Екатеринославской и Харьковской губ. Сборник Харьковского филологического общества. Т. 3, вып. 2 Харьков. 1890.)

Финская систематика

Как уже сказано выше, сюжет этой сказки встречается у многих народов, причем иногда он настолько замаскирован национальными особенностями, что требуется специальное исследование, чтобы добраться до сути сказки и правильно классифицировать ее по сюжету. При этом дело осложняется тем, что основных классификаций сказочных сюжетов сейчас существует несколько и требуется обращение к сравнительным указателям сюжетов, которых тоже несколько, и они тоже отличаются друг от друга. Словом, ситуация в сказочной фольклористике сейчас такая, какой она была в биологии до «Системы природы» Линнея или в химии до Периодической системы элементов Менделеева.

Например, в «Указателе сказочных сюжетов по системе Аарне» Н. П. Андреева сюжет 241 III (2022) «Курочка снесла золотое яичко: мышка разбила, старуха плачет, за ней плачет старик, за ним дьячок и т. д., и т. д.» находится в разделе I, «Сказки о животных» (сюжеты 1–299), подраздел «Птицы и рыбы» (сюжеты 220–274). А, например, в последнем издании Motif-index of folk-literature Стита Томпсона этот сюжет под номером B103.2.1 (Bird lays money or golden eggs or an egg) находится в группе B100—B119. Treasure animals («Сокровища животных») подраздела B100—B199. Magic animals («Волшебные животные») раздела B. Animals («Животные»). И это только два «определителя» сказочных сюжетов — наш и американский.

При таком национальном «плюрализме» в систематике биология, например, просто не состоялась бы как наука. В ней навел порядок и разложил все по полочкам, где нужное легко найти даже школьнику, Карл Линней в XVII веке, в химии то же самое сделал в XIX веке Дмитрий Менделеев. Первым навести порядок в фольклористике попытался профессор Императорского Александровского университета (ныне Хельсинкский университет) Антти Аарне. Его первый «Указатель сказочных типов» был издан на немецком языке в 1910 году, потом неоднократно переиздавался, дополнялся и продолжает дополняться и исправляться по сей день уже в виде «Указателя сюжетов фольклорной сказки» (ATU Index — Индекс Аарне—Томсона—Утера). Но подобными сравнительными указателями довольно сложно пользоваться даже специалистам.

На причину этого разнобоя указывал еще в 1920-е годы профессор Ленинградского университета Владимир Пропп: «В то время как физико-математические науки обладают стройной классификацией, единой терминологией, принятой специальными съездами, методикой, совершенствовавшейся преемственностью от учителей к ученикам, у нас всего этого нет… Совершенно очевидно также и не требует никаких доказательств, что о происхождении какого бы то ни было явления можно говорить лишь после того, как явление это описано. Между тем изучение сказки велось главным образом лишь генетически, большей частью без попыток предварительного систематического описания… Ясно, что прежде чем осветить вопрос, откуда сказка происходит, надо ответить на вопрос, что она собой представляет… Хотя классификация и ложится в основу всякого изучения, сама она должна быть результатом известной предварительной проработки. Между тем мы видим как раз обратное: большинство исследователей начинают с классификации, внося ее в материал извне, а не выводя ее из материала по существу… Классификаторы сверх того часто нарушают самые простые правила деления. Здесь мы находим одну из причин тупика…».

Если коротко, то профессор Пропп попенял коллегам, что они пропустили целый этап в эволюции любой науки — описательный, упрямо это не признают и продолжают раскладывать по придуманным ими полочкам не вполне понятные им самим или по меньшей мере не до конца исследованные вещи. Профессор Пропп говорил горькие слова, но имел на это право: в 1920-е годы, особенно во второй их половине, в нашей стране наблюдался расцвет сказочной фольклористики. В рамках Государственного (б. Императорского) Русского географического общества возобновила работу «Сказочная комиссия» под председательством академика Ольденбурга.

Только вдумайтесь: в 1929 году, в год «Великого перелома» по сталинскому определению, когда по всей стране звучал бравый марш авиаторов «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», советские фольклористы-сказочники проводят симпозиум, обсуждая Verzeichnis der Mrchentypen «белофинна» Аарне. В верхнем эшелоне советской власти во все времена благосклонно относились к сказке и создавали ученым-сказочникам не менее комфортные условия для работы, чем ученым, работавшим на оборону. Достаточно сказать, что благословил полное академическое издание сказок председатель Совнаркома (правительства) Вячеслав Молотов.